Про цифровое бессмертие

Привет.

О том, что сегодня Сеть располагает огромным количеством сведений о нас, думаю, никому рассказывать не нужно. Массивы данных огромны. Даже не погруженные в тему люди легко могут себе представить масштабы, просто взглянув на дата-центры:

Огромные площади, на которых трудится множество устройств серверного и сетевого оборудования, недвусмысленно намекают на тот объем данных, что копится и обрабатывается вследствие деятельности современных IT-компаний. Мы даже задумывались об использовании всех этих данных вкупе с современными нейросетями для оживления предков:

Разумеется, идея была предложена не в состоянии «готова к реализации», а потому собрала несколько интересных комментариев. В частности, о цифровом бессмертии как таковом. Концепция уже изрядно примелькалась. О ней говорили и писатели, и режиссеры, и сценаристы студий по производству игр. Однако жизнь в компьютере для творцов оказалась не более чем игрушкой, чтобы оригинально обыгрывать привычные жизненные тяготы в непривычной обертке.

Но понимание цифрового бессмертия двояко. Первый вариант — это типичная «сохраненка», когда смерть не страшна. Сегодня это сплошь и рядом. Начиная от игр, где смерть — это конец игры для персонажа, и заканчивая резервными копиями данных на серверах облачных хранилищ, где их утрата может означать потерю денег или репутации. Думаю, что не нужно рассказывать о том, что некоторые данные по ценности вполне себе могут тянуть на жизненно важные. Достаточно вспомнить о взломах аккаунтов звезд в iCloud, которые очень раскрепощались во время фотосессий, и о том, во что это вылилось. Говорят, что оскароносной Дженнифер Лоуренс пришлось долго работать с психологом.

Второй вариант цифрового бессмертия — это буквальное существование в цифровом виде. Хуманизацию программ и алгоритмов я впервые увидел в фильме «Трон».

Графика сегодня выглядит топорно, но идея хороша. С развитием CGI мы позже увидели боевитую «Матрицу», а дети — забавного «Ральфа»:

Коллаж выше иллюстрирует отбытие главного персонажа из игры Pac-Man на центральный игровой вокзал. Сетевому фильтру отведена роль вокзала, а кабели игровых автоматов служат ветками электронного «метро». Мораль фильма, кстати, вполне себе взрослая. Очень рекомендую к просмотру именно первую часть.

Но и «Матрица», и «Ральф» — это истории о параллельном существовании видов, пересекающихся в некоей буферной зоне. Большинство авторов художественных произведений очень осторожно подходят к парадигме человека и машины. Возможно, дело в недостатке воображения для создания сочной картинки, которая требуется сегодняшней аудитории, но мне думается, что дело в другом.

В комментариях к изобретению «Генеалогическое древо» мне понравилась мысль о том, что цифровое бессмертие — это, по сути, не жизнь, а та же самая резервная копия данных, которая в качестве привилегии может быть загружена в тело. И именно дальнейшая деятельность в этом теле и является механизмом развития тех самых данных, которые сохраняются на случай проблем с живым носителем. Точно такая же идея была показана в сериале «Видоизмененный углерод».

Выше вы можете видеть специальное устройство, которое имплантировалось в шейный отдел позвоночника и позволяло избежать полного исчезновения в случае утраты телесной оболочки. Были, конечно, варианты повреждения и самого стека (так называется это устройство), но вероятность исчезающе мала.

Справедливости ради автор комментария упомянул, что в виртуальном мире все же будет жизнь. Правда, на его взгляд, она будет незавидна, и оцифрованные все равно будут стремиться в реальный мир. Я бы с этим поспорил. Реальный мир, даже при максимальном количестве блюдец с голубой каемкой, сложен и утомителен. И, главным образом, потому, что все в нем происходит чересчур медленно. Эту точку зрения однозначно поддержат те, кто хоть раз сталкивался с согласованиями чего-либо. Особенно если это упирается в десяток подписей. Что примечательно, если вчерашних «шариковых» подписантов пересаживают на безбумажный документооборот, процесс не сильно-то и ускоряется. А еще люди устают, им нужны обеды, перерывы, сон и т.д. Виртуальный мир при этом позволяет создавать сказку. Просто представьте себе любое приключение, что недоступно в мире реальном, и осознайте, что оно вас ждет. Даже если захочется подражания живому миру, то оно будет чище, отлаженнее и, самое главное, приятнее глазу.

И все же, несмотря на привлекательность цифровой жизни, я назвал бы ее катастрофой. Всему виной прочитанный когда-то давно рассказ Бернара Вербера «Абсолютный отшельник».

Я не стану пересказывать его, а приведу несколько аналогий. Как вам известно, я имею некоторое представление о том, как создается и используется интеллектуальная собственность. Я варюсь в этом довольно долго и сделал ряд наблюдений. Первое заключается в том, что в нашем мире не просто нет, а невозможно ничто уникальное. Вернее, не совсем так. Невозможно ничто уникальное и оригинальное в долгосрочной перспективе. Вспыхнуть необычным решением и быстро потухнуть можно. Есть целые направления бизнеса, которые на этом зарабатывают. Нужно тонко чувствовать тренды и уметь быстро перенастраивать производственные схемы на новые идеи. Схожим образом работает спекулятивная торговля на бирже. Но, так или иначе, рано или поздно все приходит к некоему среднему виду. Если говорить с позиции техники, то взгляните на смартфоны. Схожесть порой такая, что не то что модели одной марки не различить, производителя сложно определить! И это не кризис идей. Это некий оптимум. Да, сегодня несколько всколыхнули рынок смартфоны с гибким экраном, но и их ждет тот же самый путь.

Второе наблюдение — это намеренное затягивание технологического развития улучшениями мелких узлов. Даже крупные IT-компании сегодня вкладываются в исследования и разработки по большей части в тех отраслях, которые сулят им конкурентное преимущество в краткосрочной перспективе. В этом, безусловно, присутствует и социальный аспект. Ведь если выкинуть из уравнения ресурсы, которые потребуются для нового направления деятельности, не всегда получится обзавестись новыми высококлассными специалистами. Разговоры о том, что сотрудники легко освоят новые специализации, — миф. Ни одна переподготовка не сделает из инженера ДВС хорошего специалиста по электродвигателям. Да, в качестве сменной единицы на конвейере он сгодится, но не более того. В масштабах крупной компании это означает крупные сокращения. Эта схема, кстати, неплохо себя чувствует даже на высококонкурентном рынке. Никто не сможет гарантировать более высокое качество товара на новых технологиях в сравнении со старыми. Роскошный Mercedes на ДВС окажется лучше любого стартапа со своим электромобилем просто из-за опыта и производственной базы. Потому большинство бизнесов и действует либо в одном темпе, либо поделив сферы влияния.

Третье наблюдение касается больше людей, но оно явственнее проявляется именно в коллективах крупных компаний. Ценность команд по разработке продуктов заключается в разнообразии мнений. Именно тогда мозговые штурмы оказываются максимально успешными. Я отмечал, что снижение качества предлагаемых командами идей зависит вовсе не от «выгорания» сотрудников. Просто их мыслительные процессы синхронизируются, и идеи становятся одинаковыми. В этих условиях хорошо отлавливать недочеты, но революционно изобретать уже не получится.

Если учесть эти наблюдения и принять отсутствие ограничений, то мы получим равномерно одинаковое общество. Оно быстро достигнет теоретического предела своего существования. Во всем.

Это отлично видно на примере изобретательства. Недавно в «Бирюльках» Эльдар рассказывал о производителе электроники и разработчике медицинских технологий компании Masimo и ее споре с Apple.

Я через пару статей подробнее расскажу о деталях спора и сути претензии. Там все идет по отработанной схеме. Если же в двух словах, то технология измерения кислорода в крови — это уже азбучная истина. Но она все еще защищена патентом. Отсюда проистекает невозможность ее использовать без покупки лицензии. И то, что дело дошло до конфликта, акцентирует внимание на том самом пределе, дальше которого часы уже не развить. Необходимы либо новые датчики (хотя пульса и шагомера за глаза), либо новые сценарии использования, что вероятнее. Впрочем, Apple еще долго может увеличивать продолжительность работы от аккумулятора, но революционным «эмейзингом» это назвать будет проблематично. И таковых пределов полно. Тот же Vision Pro появился не от хорошей жизни.

Кстати, о Vision Pro. Если Apple откажется от собственного смартфона с гибким дисплеем, то появление очков AR/VR можно рассматривать как довод в пользу переоцененности раскладушек. Это отчасти видно по моему второму наблюдению. Samsung по максимуму затягивает прогресс. Слишком много стоит на кону, если миру вдруг не потребуются большие диагонали и гнущиеся дисплеи.

А теперь представьте эти проблемы в мире виртуальном. Их просто не существует. Технологии быстро упрутся не в собственный предел, а в предел воображения. А предел воображения — это как изобилие у мышей.

Сегодня мы, без всякого сомнения, живем в таком мире изобилия. И если история с мышами в эксперименте «Вселенная-25» закончилась трагически из-за воздействия отличных внешних условий на репродуктивные намерения грызунов, то в случае с бесконечной цифровой жизнью некогда живым существам вообще не будет смысла в размножении из-за собственного безграничного ресурса. Как временного, так и познавательного.

Сегодня конечность жизни дает возможность смаковать каждый день, находя в нем нечто новое. Ограничения позволяют задумываться об их обходе. Виртуальное же пространство призвано подарить всем рай, где нет ограничений. Однако быстрое достижение предела познания быстро ввергнет в депрессию. Ведь сегодня задумываться о смысле нашего бренного существования мешает необходимость решать множество мелких бытовых проблем, а внутри компьютера этого не нужно. Полностью же раствориться в машине, избавившись от всех людских забот, не удастся. Кому-то придется присутствовать снаружи и обслуживать технику.

Так что, думается мне, наш удел — существовать с техникой параллельно. Какими бы безобидными ни выглядели намерения всяких Илонов Масков по внедрению чипов в мозг для управления техникой, я предпочел бы, чтобы этого в наших краях не произошло. Не из страха слежки, а просто из-за переживаний по поводу быстрого осознания отсутствия у всего этого четкой цели.

А вы что думаете? Будет ли цифровая жизнь благом? Решит ли она хоть какие-то проблемы человечества? Есть ли хоть один гуманный сценарий, при котором цифровая жизнь была бы оправдана? Делитесь своими соображениями в комментариях!

Смелых идей, отличных изобретений и успешных продуктов. Удачи!