Патентный ликбез №6. Почему патенты не защищают?

Привет.

Продолжаем планомерно расширять базу знаний о патентах. Сегодня поговорим о том, чем может обернуться большое количество патентов.

Как нам уже известно, патент — это охранный документ, который дает исключительное право производить запатентованный продукт. Никто не может без договоренности с патентообладателем использовать защищенные патентом наработки для получения прибыли. Для личного использования — пожалуйста. Но только без коммерческой выгоды. Здесь, надо признать, закон идет навстречу гаражных дел мастерам. Мало того, что патент фактически является инструкцией по производству, подробно описывая решаемую задачу, так в описании еще и есть сформулированный технический результат с вариантами осуществления запатентованного объекта.

Давайте вспомним несколько советов разработчикам, что уже звучали ранее в том или ином виде. Во-первых, необходимо знать патентный ландшафт в той отрасли, где работаешь. Во-вторых, изучая патентный ландшафт, необходимо находить путь для улучшения запатентованных конкурентами устройств и способов. В-третьих, запатентовав свой продукт, нельзя останавливаться. Необходимо продолжать составлять заявки на выдачу патента на любое изменение, чтобы актуальное исполнение чего бы то ни было всегда было защищено. Это типовая схема для патентной стратегии. И в ней нет ничего плохого. Когда-то инженер додумался до чего-то гениального, разработал на базе этой идеи востребованный продукт и последующие несколько лет законно эксплуатирует изначальную идею. Такой продукт легко представить, если вспомнить про известный пример с уже нарицательным названием. Это знаменитый «зингеровский» патент. Ирония в том, что судя по базе патентного ведомства, Зингер такой патент не получал, но в качестве допущения закроем на это глаза.

Итак, Зингер. Думаю, многие помнят ручные швейные машинки, которыми гордились наши бабушки (у кого-то уже прабабушки).

Как сейчас помню, как до глубокой ночи женщины в нашей семье шили себе то платья, то фартуки, то подшивали мужикам новые брюки. Вариантов, как крутить эксцентрик швейной машины, было два: нажатием ногой на педаль или вращая рукой колесо с рукояткой.

Вращение эксцентрика приводило иглу в движение. Она пробивала отверстие в ткани, продевая через него нить. А под тканью вращался челнок, который цеплял эту нить и продевал через образованную петлю другую нить. Выглядит это вот так:

И несмотря на то, что с момента создания первой швейной машины прошло уже больше двух веков, принцип ее работы не поменялся. То есть ключевой элемент в виде иглы с ушком в концевой части продолжает использоваться и сегодня.

А теперь представьте, что вы изобретатель этой самой иглы. Любая швейная машина, так или иначе, будет ее использовать. Механическое управление со временем превратилось в электрическое, на корпусе появились жидкокристаллические дисплеи, выросло количество вариантов возможных швов. А игла с ушком в концевой части все равно осталась. Этот пример и дал название концепции «зингеровского» патента. Она заключается в изобретении и патентовании небольшого и малозначительного (на первый взгляд) конструктивного элемента или узла, без которого, тем не менее, невозможна работоспособность основного устройства.

На примере иглы видно, что уже пару столетий инженеры дорабатывают швейные машинки, добавляя новые функции и улучшая существующие. И за это время накопилось уже более 100 тысяч патентов, относящихся к развитию и разработке всевозможных швейных устройств. И хотя альтернативы швейным машинам еще пока нет, несложно представить, что произойдет, если она внезапно появится. Например, какая-нибудь такая:

Да, выглядит не идеально, но это как с 3D-принтером и сделанной вручную скульптурой. При традиционном шитье необходимо сначала нарезать из ткани куски необходимой формы в соответствии с выкройкой, а затем сшить их вместе. Здесь же все обойдется нитью необходимого качества и цвета. Плюс изделие получится бесшовным.

То есть при наличии рабочей технологии, которая хорошо продается и активно улучшается инженерами внедрением нововведений всех мастей — не стоит игнорировать альтернативные варианты развития. Но если швейные машинки пока в безопасности, то существует пример, который однозначно подтвердит вышеозвученные доводы.

Это иллюстрация из патента компании Kodak на «Одноразовую камеру со съемным регулировочным колесиком для намотки и извлечения катушки с пленкой». Ключевые слова здесь — «катушка с пленкой». Когда-то компания Kodak была лидером в вопросе фотографии. Это сейчас бал правят Canon и Nikon (им недолго осталось), но вот в конце прошлого века представить, что Kodak окажется на обочине, было сложно. Все дело как раз вот в этой самой катушке:

Это устройство было, по сути, той самой «флешкой» со снимками, которая сегодня используется для хранения отснятого материала в цифровых фотоаппаратах. И если проводить параллель, то патент на пленочную катушку и есть тот самый «зингеровский» патент. И в самом деле. Фотоаппараты того времени были весьма разнообразными, но, тем не менее, никуда не могли деться от этой простой катушки с пленкой. Были устройства с ручной и автоматической перемоткой, выдвижными объективами, защищенными корпусами для съемки под водой и т.п. Однако все они делали снимки путем засветки соответствующего кадра на пленке.

Процесс переноса фотографии с пленки на фотобумагу тоже был весьма своеобразным, и многие предпочитали самостоятельному изготовлению таких снимков обращение в пункт печати. Как-то посещал один из старейших районов Челябинска и наткнулся на настоящую капсулу времени. Над входом в небольшой магазинчик висела большая вывеска из мутного оргстекла с внутренней подсветкой. На вывеске красовался логотип Kodak. Ради интереса заглянул. В салоне делали ксерокопии и фотографии на паспорт. Раньше там был полноценный салон печати, продавались пленка и фотоальбомы. Туда-сюда сновали люди с заклеенными бумажными пакетами формата A4 с пленкой. И таких «салончиков» были тысячи. И ведь Kodak зарабатывала не только на масштабном производстве пленки и фотоаппаратов. Сами аппараты проявки пленки и печати фотографий тоже были сферой их интересов:

Патентному портфелю Kodak в те годы мог позавидовать любой современный IT-гигант. Однако цифровые технологии сбили спесь с сонного монополиста. И все мы знаем, чем это закончилось. Аналогичная ситуация произошла и с Polaroid.

Они еще один пример того, что концентрация исключительно на одной технологии и множество патентов не всегда залог успеха. Вот что говорил основатель Polaroid Эдвин Лэнд о своей компании:

«Единственное, что сохраняет нам жизнь, — это наша исключительность. А единственное, что защищает нашу исключительность, — это патенты».

И именно подобный взгляд и является проблемой сегодняшних руководителей компаний. Есть известная поговорка про умных людей и чужие ошибки. Так вот, ее и историю с Kodak и Polaroid приходится часто вспоминать, когда обращаются за консультацией по управлению интеллектуальной собственностью. Самым действенным «лечением» в подобной ситуации, как бы странно это ни звучало, является вредность. Сейчас поясню.

Представьте, что у вас есть компания с продуманным, успешным продуктом. Производство отлажено, поставщики не подводят, конвейер не простаивает. Все департаменты рапортуют об успехах. Лояльность потребителя выше облаков, спрос опережает предложение и т.п. В такой ситуации сложно мыслить критически. А это очень нужно. И самое простое — это наем вредного сотрудника, который бы не соглашался со всеобщей расслабленностью от успеха. В его задачи входит критика технических решений, реализованных в продукте (пусть даже очень успешном). Это мотивирует инженеров не просто разрабатывать слегка обновленный модельный ряд, но и задумываться о концептуальных преобразованиях.

Ловушка с раздутым патентным портфелем распространена шире, чем может показаться на первый взгляд. Главным образом потому, что сегодняшние инженеры лишены воображения и решают технические задачи, оставшиеся в наследство от старожилов. Однако есть и вторая причина. Она состоит в боязни руководства компаний потерять дойную корову. Примерно как Toyota нарочно делает экстерьер своего гибрида Prius, мягко говоря, на любителя (хотя последний, по моему мнению, весьма неплох), чтобы не отъедать продажи у Camry, так и Kodak в свое время задвинула разработку своего инженера, который разработал для них цифровую камеру. Опасаясь за крах своей бизнес-модели, они закрыли проект и запретили его демонстрировать.

И если постараться посмотреть на ситуацию беспристрастно, то схожие аналогии можно встретить и сегодня. Дисплеи и проекторы. Оптика и алгоритмы. Photoshop и Midjourney. Знаю, что последние отлично работают и в связке, но, думаю, вы меня поняли.

Именно поэтому главный совет, который можно дать и инженеру, и руководителю компании с успешным титульным продуктом, сводится к поговорке про яйца и корзину. Чувствуете, что ваше производство становится в околомонопольное положение — срочно ищите альтернативное применение вашим мощностям или формируйте команду по разработке нового продукта. Не уповайте на патенты. Гигантам они нужны не настолько сильно, как кажется. А вот новые идеи, напротив, нужны как воздух. И не только гигантам.

Смелых идей, отличных изобретений и успешных продуктов. Удачи!