3 истории на понедельник: может ли импортозамещение привести к стагнации?

Table of Contents

• Распространение «права на ремонт»
• Принципы этичного использования ИИ от «Лаборатории Касперского»
• Концепция импортозамещения

Распространение «права на ремонт»

Всем привет.

Начать хочется с приятной новости. В Калифорнии, как ранее в Нью-Йорке и паре других штатов, приняли закон о «Праве на ремонт», согласно которому производители обязаны для любой электроники дороже 100 долларов выпускать запасные части, а также инструменты и документацию для ремонта в течение 7 лет, а для техники дешевле 100 долларов — в течение 3 лет.

США – это главный рынок планеты, поэтому решения, принятые на нем, будут влиять на весь мир. И тут есть пара позитивных моментов.

Во-первых, упоминается, что производители должны выпускать не только запасные части, но и инструменты. И есть все причины верить, что компании будут переходить на самые простые распространённые винтики и соединения, чтобы не заморачиваться с производством специфических инструментов.

Во-вторых, хорошо известно, что нередко производители нарочно усложняют конструкцию, сознательно делая гаджеты сложными или даже не подлежащими разборке и ремонту. В соответствии с новым законом получается, что даже Xiaomi для своих топовых фитнес-браслетов должна будет упрощать конструкцию, делая возможным ремонт.

Аналогичные права на ремонт сейчас рассматриваются в других штатах, Европейском союзе и Японии.

Если основные развитые страны перейдут на такую модель, то очень скоро это станет мировым стандартом. И в теории это приведет к росту качества всей техники и сокращению количества линеек. Производитель лишний раз подумает, а хочет ли он выпускать ещё один ерундовый фитнес-трекер за 50 долларов, если после этого придётся ещё 3 года выпускать к нему запчасти.

Для Руси подобные законы хороши и тем, что цены на технику растут и, как показывает статистика, люди всё чаще предпочитают ремонтировать технику, а не покупать новую.

Но есть и опасный момент. Из-за множества санкций Россия сейчас на ряде рынков находится на птичьих правах (типичный пример — автомобили, которые продаются в 2 раза дороже, чем на других рынках). Из-за этого можно только надеться, что производителю будет невыгодно создавать два вида гаджетов – один ремонтопригодный, другой одноразовый.

Тут в качестве примера можно привести Xiaomi. В прошлом году я радовался, что китайское правительство обязало местных производителей смартфонов сделать оболочки предельно чистыми и разрешить удалять все приложения, кроме системных.

Xiaomi, продвигая свою оболочку MIUI 14 на домашнем рынке, подчеркивала, каким чистым стал смартфон. Мол, всего 8 неудаляемых приложений осталось, ибо без них и нельзя. Однако моё радостное предвкушение не оправдалось. На рынках для других стран предустановленных приложений стало даже как будто больше. При этом некоторые, например, YouTube Music или Google TV, теперь и вовсе нельзя удалить.

И даже если сейчас у нас примут аналогичный закон «о чистоте системы» или «о праве на ремонт», то вряд ли производители будут его соблюдать. Ни Samsung, ни Xiaomi официально не продают смартфоны в Россию. Этим занимаются местные дистрибуторы. Хотя можно, конечно, будет запретить продажи любой электроники, которая не соответствует принятым законам.

Принципы этичного использования ИИ от «Лаборатории Касперского»

На прошлой неделе обсуждали достижения голливудских сценаристов, добившихся запрета на использование ИИ киностудиями.

Вопрос регулирования использования ИИ будет ключевым в ближайшие годы. Предположу, что по мере развития возможностей ИИ будут как приниматься, так и отменяться принятые ранее законы. Искусственный интеллект в целом и генеративные сети в частности выглядят самой большой инновацией после изобретения компьютера. Их возможности ставят под угрозу будущее множества профессий по всему миру, а также перераспределение капитала.

«Лаборатория Касперского» поделилась своими представлениями об этичном использовании ИИ в сфере кибербезопасности:

• прозрачность;
• безопасность;
• человеческий контроль;
• конфиденциальность;
• приверженность целям кибербезопасности;
• открытость к диалогу.

«Лаборатория Касперского» не пытается хайповать на теме, а рассуждает исключительно о своей профессиональной сфере. Но, по-моему, все шесть принципов отлично подходят и для других сфер.

Под прозрачностью понимается то, что пользователь всегда должен знать об использовании искусственного интеллекта, если он применяется в продукте. Приведу типичный пример про Анастасию из «Ростелекома», бухгалтершу из «Альфа Банка» и прочих подобных голосовых ботов, регулярно звонящих мне. Условная «Анастасия» разработана таким образом, чтобы создавать иллюзию общения с живым человеком. Бот заскриптован. Его цель — прогнать вас через список вопросов, и если ответы утвердительные, то передать дальше по цепочке. После чего вас уже начнут доставать «живые» боты. А ведь это, по сути, обман. Когда только звонки начались, я думал, что разговариваю с живым человеком, и пытался донести мысль, что мне не надо звонить. Так что прозрачность бы тут точно не помешала.

Мне кажется, что, в целом, должен быть принят закон, который запрещал бы ИИ звучать так, чтобы его можно было перепутать с человеком.

Под безопасностью в «Лаборатории Касперского» подразумевают свои специфические задачи для стабильной работы софта. Если говорить про мир в целом, то безопасность использования ИИ на текущий момент должна заключаться и в том, чтобы регулировать темы, на которые ИИ может общаться и генерировать результаты.

Третий принцип – человеческий контроль. «Касперский» говорит, что надо проверять работу ИИ. Этот принцип и подходит для всего ИИ в целом, и пересекается с прозрачностью. Человек не только должен знать, когда он взаимодействует с ИИ, но и понимать его задачи и возможности. По звонкам тех же голосовых ботов у меня складывается ощущение, что ещё чуть-чуть, и нейросеть начнет «впаривать» кредиты и займы. Особенно это будет просто в случае операторов. Недавно рассказывал, как билайн опустошил мой счёт, подключив две платные подписки путем рассылки назойливых пуш-уведомлений (мол, вы прикоснулись к уведомлению, а это считается за согласие). Очень легко создать и ИИ, который будет автоматом оформлять кредиты и банковские карточки. Мол, вы вроде согласились, а если не согласны, придите в отделение оператора и письменно откажитесь.

По-моему, нужно определить важные темы, одобрение которых может заключаться только в формате «человек-человек».

Конфиденциальность и открытость к диалогу. Два принципа, которые подходят как для кибербезопасности, так и для остальных сфер. Каждый должен обладать правом на цифровую приватность и иметь возможность донести до компаний свои опасения и пожелания. А нейросети, как и поисковая строка «Яндекса» или Google, уже стали тем собеседником для самых сокровенных или глупых вопросов, которые неловко задать. При этом даже в случае с обычными поисковиками пользователь плохо понимает, куда отправляются данные. Обычно они продаются на сторону и потом «радуют» неожиданной рекламой.

Хотя, возможно, когда ИИ регламентируют, мы будем с сожалением вздыхать по временам свободных нейросетей, когда было возможно всё.

Концепция импортозамещения

17 октября в Москве пройдет конференция «ИТ-суверенитет и цифровизация 2030». На сайте мероприятия будет трансляция, но если будет интересно, то непременно расскажем у нас на сайте.

В вопросе импортозамещения и перехода на отечественные решения меня волнует как тема конкурентоспособности отечественных специалистов, так и стоимость подобных переходов.

На днях общался с товарищем, который рассказал, что у них истекла подписка на Microsoft Office и они перешли на «Р7-Офис». Попутно они перешли на внесенный в реестр компьютер отечественного бренда.

К компьютеру отечественного бренда у меня сразу возник вопрос цены. Приведенный ниже пример — исключительно в иллюстративных целях, так как он общепоказателен. На площадке «Комуса» продаётся вот такой десктоп, внесенный в реестр Минпромторга.

За 152 тысячи рублей купившая компьютер компания получает процессор i3 10-го поколения (сейчас уже выходит 14-е), 8 ГБ оперативной памяти, накопитель на 256 ГБ, клавиатуру и мышь в комплекте.

Если собирать подобный компьютер самостоятельно по «Яндекс.Маркету», то получится: Core i3 10100 – 7 200 руб., 8 ГБ DDR4 – 2 000 руб., корпус 400 Вт – 4 500 руб., SSD 256 ГБ – 2 500 руб., материнская плата B560 – 8 000 руб. Клавиатура + мышь — ещё 2 тысячи рублей. Итого 26,2 тысячи рублей. Набросал быстро. Wi-Fi в компьютере нет, но, вероятно, сюда ещё нужно добавить сетевую и звуковую карты и что-то по мелочи. Работает система на Linux.

Тут, в принципе, даже продавцы китайских автомобилей могут позавидовать. У товарища, к слову, ситуация лучше. По его словам, цена была только в 2 раза выше.

Непростая ситуация, так как вот они, компоненты, продаются на маркетплейсах, но тогда компьютер будет не реестро-одобренным, поэтому надо идти и платить в разы больше денег.

Другой волнующий момент – это переход на отечественные решения. До санкций Россия наравне с первыми экономиками мира использовала самые продвинутые технические решения.

И вот вопрос, а не будет ли так, что использование отечественных решений, которые иногда уступают по возможностям западным, приведет к общему снижению продуктивности и конкурентоспособности российских специалистов.

Бизнес переходит на отечественный офис. Табличный процессор «Р7-Офис» уступает Excel по мощности, гибкости, скорости внедрения новых возможностей, а также по размеру мирового комьюнити (на тематических форумах бурлит жизнь, и всегда можно почерпнуть новую информацию и идеи, как эффективнее пользоваться). Плюс Microsoft, понимая, что конкуренция вокруг жёсткая, активно мониторит подобные форумы, собирает обратную связь и активно обновляет и модернизирует свой продукт.

Не приведет ли изоляция и переход на отечественный софт к стагнации развития пользователей и производителей? Так как у первых не будет информации о новых возможностях, а вторые, соответственно, не получат запрос на развитие. Ведь вряд ли тот же «Р7-Офис» будет активно развиваться просто из любви к искусству. Как вы считаете?

Важный момент. Я не порицаю и не критикую, а лишь задаю вопросы. И вас призываю не критиковать, а рассуждать.