Привет.
Обсуждая параллельный импорт и то, как он решит проблемы с доступностью товаров в России, мы зачастую упускаем из вида немаловажный фактор — новая реальность полностью меняет правила игры, старые договоренности прекращают работать, а новые еще не появились. Как минимум ближайшие полгода на наших глазах начнут формироваться состояния, появляться, как чертики из табакерки, дистрибьюторы, имена которых еще вчера нам ничего не говорили. А, казалось бы, незыблемые имена в индустрии могут потускнеть или вовсе исчезнуть. Время перемен, и не все могут его осознать в полной мере. Постараюсь показать, как изнутри выглядит параллельный импорт сегодня и какие возможности он открывает для тех, кто хочет рисковать.
Как был устроен рынок до недавнего времени? Производители поставляли дистрибьюторам товары, как правило, ввозили их на территорию России и отгружали с локальных складов. Что убирало необходимость работы с таможней, снимало большую часть головной боли. Производители калибром поменьше, как правило, не имели десятков партнеров, а основной дистрибьютор брал на себя все расходы с поставками товара в Россию, занимался кредитованием этого процесса. Например, та же Xiaomi не завозила товар самостоятельно, отдавала это на откуп Marvel. Такая связка выгодна для всех участников, но приводит к большей стоимости товара на полке, в конечном итоге неспособность производителя вложить деньги в создание собственных складов, финансирование продаж оплачивают покупатели, цена товара становится выше на 5-7%. Но это одна из возможностей по работе на рынке.
При параллельном импорте выпадает самое главное звено — сам производитель. Товар забирают в третьих странах и везут его зачастую не напрямую. И если при покупке смартфонов той же Samsung внутри России партнер мог использовать прозрачную кредитную линию от производителя, факторинг и другие финансовые инструменты, то при покупке в третьей стране все это больше не играет роли. Более того, такие финансовые инструменты становятся сложны или вовсе невозможны, так как нет постоянных поставок из одного источника. Только производитель готов обеспечить ритмичность поставок и доступность товара, никакие сторонние компании не могут этого сделать.
Сегодня проблема параллельного импорта упирается в то, что нельзя прийти в какое-то одно место и сказать: мне нужно такое-то количество iPhone такой-то модели. Эту формулу можно применить для любого товара, будь то наушники от Sony, игровые приставки или компьютеры. Каждый игрок, будь то дистрибьютор старой формации или небольшая компания, выполняет поиск товара по всем рынкам — тут нет разницы, кто именно это делает. И нет никаких преимуществ! Компания с миллиардными оборотами сталкивается ровно с теми же проблемами, что и компания, не имеющая какого-то серьезного бизнеса.
Приведу такой пример. Одна из торговых сетей, что специализируется на продаже iPhone, искала партию iPhone 13 Pro. Найти несколько тысяч аппаратов, которые были им нужны, они не смогли. В итоге компания покупала несколько партий по 100-200 штук в трех разных местах (Гонконг, Армения, Дубай). И это три разные логистические цепочки, каждая из которых выстраивалась под конкретную сделку.
Следующие поставки будут такими же уникальными с высокой долей вероятности, то есть их нужно будет обрабатывать в режиме реального времени и они будут в новинку для компании. Риски просчитать при таких поставках невозможно, так как каждый раз они уникальны. И если вы большой дистрибьютор, то никаких преимуществ по сравнению с небольшой компанией у вас просто нет. Вы равны на этом новом рынке.
Главная задача, которая стоит перед всеми, — узнать, какой товар отсутствует в России, имеет максимальный спрос (читай — позволяет получить заметную маржу) и где его можно купить вне страны. Задача нетривиальная, но самое главное, что никто не имеет тут преимущества, большие и маленькие компании находятся в равных условиях, между ними нет отличий.
В чем-то сложившуюся ситуацию можно сравнить с гонками, где приз достается тому, кто первым узнает, куда бежать за товаром, и способен быстро привезти его в страну. Дефицит, который есть внутри России, таков, что крупные федеральные сети готовы покупать любые партии товаров. Например, розничная сеть от МТС готова приобретать партии товара в сотни штук. Год назад отдел закупок МТС просто рассмеялся бы в лицо любому, кто предложил бы такие незначительные объемы, и сказал бы, что этого не хватит даже на московские магазины. Сегодня все совсем иначе. Большие федеральные игроки забирают любые количества товара, что видят на рынке, им его не хватает. Но тех, кто может, как раньше, поставить тысячи единиц одного наименования, просто нет.
Проблема доступности товара может быть рассмотрена с двух точек зрения. Первое — это физическое отсутствие товаров в нужных количествах. Сегодня российские компании, как пылесос, собирают на внешних рынках все, что только возможно. Но излишков техники не так много, так как ей неоткуда взяться. Обычные партии товара упираются в 100-200 штук одного наименования, и разбросаны они, как правило, по разным странам мира. Забрав смартфоны в той же Армении, вы не сможете их получить на следующей неделе, их просто нет. Поэтому приходится искать другие источники поставок, в других странах. И это все равно создает дефицит в оптовом канале, который полностью отличается от работы с производителем напрямую. Для больших компаний такая ситуация выглядит очень тяжело, им приходится конкурировать с небольшими игроками, объем поставок при этом сравним, а сложность поиска товара одинакова. Но главное, что нивелируются их преимущества — доступ к деньгам, выстроенная логистика, большой штат сотрудников. Плюсы структуры оборачиваются минусами, компании за счет огромной структуры проедают больше денег, чем способны принести. В среднесрочной перспективе можно будет наблюдать сокращение штата, уменьшение объема операций, в то время как небольшие компании, напротив, немного подрастут. Эволюция рынка такова, что мы начинаем жизнь, как в конце 90-х — начале нулевых, с чистого листа. И это действительно время возможностей.
Второй проблемой становится логистика в условиях санкций и нарастающего мирового кризиса. Условия поставок меняются в буквальном смысле чуть ли не еженедельно. Например, транзит через Армению работал еще недавно, сегодня наземный транзит затруднен, многие товары просто разворачивают (действия в отношении российских компаний недружественные, впрочем, такие же и в Казахстане). Но самолеты через Армению с грузами идут, тут нет никакой проблемы.
В Гонконге есть ряд товаров, их можно забрать оттуда. Но напрямую вывезти что-либо из Гонконга невозможно, нужно вначале увезти товар в Макао, оттуда его также нельзя отправить напрямую в Россию. У вас есть выбор — отправить товар в Ташкент и оттуда затащить его в нашу страну либо отправить в Дубай, что дольше и немного дороже. Стоимость килограмма груза при такой логистике составляет около 16 долларов. Что отсекает огромное количество недорогих или объемных товаров. У нас получается ситуация, при которой логистика переиначивается постоянно, она не работает по однажды заведенному маршруту, что создает дополнительные расходы и риски.
Финансовый вопрос также немаловажен. Спрос на товар внутри России есть, но завозить его в достаточных количествах никто не может. Также компании стремятся снизить свои риски, не вкладывать в поставки значительные деньги, так как они не застрахованы от тех или иных неприятностей. Отсюда еще одно ограничение на объем поставок, что играет на руку небольшим игрокам — для них появилась ниша на рынке, и они ее отлично осваивают.
Такая чехарда точно продлится как минимум полгода, пока не появятся более-менее нормальные маршруты доставки товара плюс не возникнут новые, гарантированные каналы покупки товаров. Во многом такие каналы организуют сами производители, закрывая глаза на то, что часть товара потом пойдет на российский рынок. Тех, кто принципиально борется с Россией и накладывает санкции, практически нет, большинству интересны продажи, и они просто перераспределяют их через внешние рынки. Что в теории устраивает всех.
Стоимость параллельного импорта при таком подходе заметно выше, чем при прямых поставках.
Что еще можно тут отметить, рынок сильно изменился, и период турбулентности не закончился. Опасения, что Россию полностью отрежут от поставок электроники, уже не оправдались, это невозможно сделать. Вопрос в количестве товаров, их разнообразии и ценах на полках. Процессоры от Intel, серверы, инфраструктурное оборудование — все эти товары есть, и они едут в адрес нашей страны, но их стоимость заметно выше, чем раньше. Параллельный импорт не может сделать эти товары доступными по конкурентным ценам.
Отсюда ноу-хау правительства России, отныне страны, желающие получать те или иные товары из нашей страны, например, продовольствие, будут вынуждены расплачиваться поставками нужных нам товаров. Роль денег падает, мы переходим к обмену товарами. Не спешите проклинать за это санкции, примерно такой же обмен товарами наблюдается на рынке электроники с 2020 года, когда деньги играют не такую большую роль, а на первый план выходит возможность получить одни компоненты в обмен на другие. Забавно, что разные события приводят к одинаковым последствиям, товары становятся важнее, чем деньги как таковые. И это отлично иллюстрирует то, что текущая финансовая система трещит по швам, она сломана. Но это только первые признаки ее сильного нездоровья, дальше их станет больше.