Что такое российская электроника. Российский телевизор или ноутбук, миф или реальность

Привет.

Еще одна тема, к которой можно возвращаться вечно и она все равно будет оставаться актуальной. Появилось несколько разноплановых статей о росте продаж российских ноутбуков и телевизоров, о том, что российская техника демонстрирует нешуточный рост год к году. И тут же журналисты разных нетехнических изданий задают один и тот же вопрос: когда российские марки вытеснят китайцев? Как вариант, иногда интересуются, насколько много внутри российской техники наших компонентов и где открылись заводы по их производству. Каждый раз разочаровываю тем, что объясняю банальные вещи, но их нужно повторять снова и снова, иначе мы рискуем до бесконечности создавать свою электронику и не понимать, что именно мы делаем.

В идеальном мире обывателя российский продукт предполагает создание на территории России, причем от радикальности взглядов зависят и требования, которые предъявляются к такому продукту. Например, мне неоднократно приходилось слышать точку зрения, что по-настоящему российский ноутбук — это тот, что собран на процессоре «Эльбрус» или любом ином, но нашем, состоит на 80% из компонентов, которые производятся внутри страны. Тут же возникает закономерный вопрос, а что делать с тем же MacBook, который производится в Китае, на 100% состоит из компонентов, произведенных на Тайване, в Индии, Китае и ряде других стран, но не в США. Мы считаем марку Apple американской, и нас не смущает, что составляющие компоненты ноутбука собраны со всего мира с приоритетом ряда стран, но никак не США.

Международная кооперация сегодня такова, что большая часть электроники собирается в Китае, а компоненты приходят из Юго-Восточной Азии, там их выгоднее производить, меньше различных экологических норм, дешевле труд. И победить этот момент практически невозможно, для этого нужен целый набор факторов, которых нет ни в России, ни в США, ни в Европе. Первый и главный из факторов — большой внутренний рынок сбыта. В Китае такой рынок, например, существует, а вот в нашей стране его нет, да и в США, где населения в два раза больше, его также недостаточно.

Давайте займемся деконструкцией мифа об американском, российском или любом ином национальном продукте в области электроники. Начнем с простого утверждения, что компания, продающая электронику, может приписывать ее той стране, в которой она находится и откуда она произрастает. Так, российский производитель электроники, покупающий что-либо в Китае, автоматически делает такой товар продаваемым под российской маркой. Да и жители Америки считают технику Apple, Dell, HP и сотни других компаний национальной, несмотря на производство в Китае.

Первый и главный критерий оценки российской техники — это марка и принадлежность компании-производителя. Прописана компания в России — значит, марка российская. Такая трактовка открывает широкое поле для обсуждений, ведь достаточно перевесить шильдик, и тут же мы сталкиваемся с тем, что товар стал нашим. Но никаких компетенций при его производстве страна не получает, мы просто занимаемся поставкой чужого товара под своим именем. И этого явно недостаточно, чтобы называть такой товар российским.

Наверное, стоит остановиться на вкладе российской компании в продукт и в то, насколько он отличается от изначальной болванки, предлагаемой в Китае или где-то еще. Тут важно задать целый ряд вопросов:

• Кто сконструировал продукт;
• Чей софт внутри и насколько он отличается в России;
• Какие компоненты используются и где собирается устройство, какова степень локализации сборки.

Давайте посмотрим на телевизоры Sber, это хороший пример российского продукта новейшей эпохи, который позволяет оценить, что мы можем считать локальным продуктом. Если посмотреть на технические характеристики устройств, а именно используемые процессоры, ЖК-матрицы и все остальное, то мы быстро поймем, что вся начинка закупается в Китае, сможем найти десятки, если не сотни моделей с теми же характеристиками. И они продаются в сотне стран, минимум в сотне стран.

Начнем с того, что компания-производитель закупает компоненты для производства в Китае, затем они попадают в Россию, на производство. Сборка телевизоров происходит на территории нашей страны, что уже добавляет локализацию в этом аспекте. Дизайн моделей также создается в нашей стране.

Несмотря на то, что использованные компоненты для умного телевизора не уникальны, разработанная плата, а также софт принадлежат только Sber, это уникальные черты продуктов. Различия между телевизорами Sber, Yandex и других компаний достаточно весомы, это ориентация на разные идеологические подходы, использование различных голосовых ассистентов и так далее. И можно сказать, что с пользовательской точки зрения это очень разные продукты. Все они созданы для России, найти телевизоры Sber в Китае невозможно, да они там и не нужны.

На мой взгляд, по совокупности признаков телевизоры Sber или Yandex смело можно назвать российскими продуктами, и это несмотря на то, что большая часть компонентов в них из Китая. Разработка наша, и это роднит компании по бизнес-модели с той же Apple.

Место производства не так важно, те же колонки Sber разработаны в России, но производятся в Китае, там выгоднее стоимость производства при прочих равных. И тут нет никаких сомнений, что и это российский продукт.

А что с российским ноутбуком? Компоненты практически на 100% не из России, местные производства предлагают только сборку или в лучшем случае создание плат. Причем такие местные производства ориентированы на государственные нужды, локальная сборка — одна из необходимых черт для участия в тендерах, поставки техники в государственные корпорации или министерства. Плюс наличие различных сертификатов, что делает стоимость такой техники в два раза выше, чем аналогичных моделей без сертификации. Железо одно и то же, а цена разнится минимум в два раза. Это законы корпоративного и B2G-миров.

С некоторой долей допущения можно сказать, что такие ноутбуки российские, но, опять-таки, это некое допущение. Всегда проделываю простой эксперимент, а именно представляю, что в Россию прекратились поставки всего, чего возможно, граница закрыта. Что из бытовой электроники мы сможем производить самостоятельно? Ответ вам не понравится — ровным счетом ничего. Даже российские холодильники или автобусы созданы из китайских комплектующих, у нас нет их аналогов и соответствующих производств. Так как выгоднее покупать в Китае, там дешевле. И если вообразить закрытие границ, то мы ничего не сможем производить.

Хорошо, тут самое время проговорить, что в такой гипотетической ситуации произойдет в США. Да ровно то же самое, перезапустить производства без Китая ( сюда входит и Тайвань) нельзя. Европа? Та же история. Сегодня национальный производитель — это компания, которая пишет свой софт, создает уникальный дизайн устройств, но полностью полагается на мировую фабрику в лице Китая или, если взять шире, Юго-Восточной Азии. Частичным исключением может служить ситуация в Южной Корее, где есть множество производств и экосистема для них. Но это счастливое исключение, подчеркивающее правило. Тот же Вьетнам не имеет законченного цикла производства электроники. Корея интересна еще тем, что она имеет собственные инструменты разработки как микросхем, так и прикладных приложений для процессоров и тому подобного.

Так что вопрос про российскую электронику в бытовом аспекте всегда должен опираться на понимание того, что внутри все это не является российским и не может быть таковым. Ни сегодня, ни завтра, ни через десять лет. Надо говорить о степени локализации, о том, что мы можем сделать в этом направлении. Степень локализации производств в Китае высока, но не абсолютна, они уступают в этом аспекте Южной Корее, и очень сильно. А вот США находятся выше России, но также всецело зависят от Китая и производства в нем, тут нет исключений.

Меня радует, что у нас все большее число компаний создают свои продукты и появляется культура разработки, есть новая инженерная школа, это первые ростки. Но говорить о массовом российском продукте де-факто не приходится, до него нам еще очень и очень далеко. Электроника не такая простая отрасль, как может показаться на первый взгляд, и нам нужно ее развивать, делать это поэтапно. Мы пошли по этому пути, но путь предстоит сложный и долгий.