О том, как «ЛизаАлерт» ищет пропавших людей

Привет.

Не так давно в Питере проходила регата, организованная «Авито» для различных компаний-партнеров и изданий, пишущих про рынок. Команда, в которую я попал, заняла второе место, для победы нам не хватило совсем чуть-чуть. В любом случае было очень весело – море драйва и положительных эмоций. А какие виды из бухты яхт-клуба!

Мне удалось не только поупражняться в поворотах и вытягивании каната (я сидел на гике). На борту со мной был Григорий Сергеев, председатель «ЛизаАлерт», и я порадовался возможности поговорить как про «Авито», так и про поисковый отряд. Наш разговор получился большим и подробным, за несколько часов можно было многое обсудить. Но вам я предлагаю короткую выжимку из этой беседы.

Э.М. Григорий, что связывает вас и «Авито»? Как строится ваше взаимодействие?

Г.С. Первое и самое важное — это информационное взаимодействие. «Авито» как большая площадка позволяет желающим принять участие в обеспечении поиска. Грубо говоря, поиск — это общая история, это не то, что под силу отряду «ЛизаАлерт» или отделу полиции в одиночку. Если раньше хотели найти потерявшегося человека, это описывалось выражением «всем миром». А если не хотели, то про него говорили «сгинул». В наше время мы тоже можем искать «всем миром», то есть обеспечивать качественный процесс поиска — ходить в нужном месте, летать, плавать. Однако инструменты для этого процесса должны откуда-то появиться. И вот это «откуда-то» и есть бизнес-сообщество. Если все мы постараемся, то у нас все получится.

Приведу пример. В Вологодской области пропадает ребенок. Для того, чтобы туда попасть, надо проехать тысячу километров. Собираются люди, ведь для поиска требуется много людей, они едут из различных регионов. Для начала нужно, чтобы у них была возможность доехать. Крайне важный на данном этапе ресурс — топливо. У нас есть топливные компании, которые позволяют своим клиентам отдавать нам бонусы, мы используем эти бонусы, чтобы доехать до нужного места.

Второй момент. Люди приехали, они могут работать сколь угодно долго, но потом они падают от усталости. И если это происходит там, где им доступны душ и кровать, потом, отдохнув, они будут намного более эффективны. Альтернатива – обычный для нас вариант: люди отдыхают где-то в местном доме культуры, где спят на полу. На второй или третий день эффективность снижается. И тут очень помогает «Авито», ребята находят на своей же платформе и оплачивают нам посуточное жилье в тех местах, где идет поиск, а он может идти где угодно. Например, недавно организовывали поиск на родине Деда Мороза, в Великом Устюге. Я думал, что там туристический край, множество гостиниц, но оказалось, что размещение — большая проблема. Даже в Хасавюрте было проще с жильем. А на «Авито» такое жилье есть —  и это очень выручает наших добровольцев. 

Еще один вариант – нам доступны различные технологии, применение которых повышает качество поиска. Если мы будем их применять, то добьемся успеха, если нет, то не сможем эффективно искать людей. Например, если на местах найдутся беспилотники и нам не придется тащить их через всю страну, то это будет эффективнее. Сегодня провезти в самолете беспилотник сложно или почти невозможно, его нужно оформлять как груз, а это занимает время и дорого стоит. Важно, чтобы такая техника была на местах, поскольку на первый план тут выходит скорость спасения. На прошлой неделе в Костромской области мы спасли 90-летнего деда только благодаря тому, что там у нас были хорошие беспилотники с тепловизорами. Ночная температура опускается ниже десяти градусов, воздух становится холодным. Если бы у нас не было этой техники, мы бы просто не успели.

«Авито» на своей платформе организовал поиск нужной техники и оборудования. Помощь в поиске — это задача всего общества. Нам не может помогать какая-то одна компания, иначе ей пришлось бы сделать это своей основной бизнес-целью. Если каждый из нас поможет даже незначительно, мы справимся. Всем миром.

Э.М. Дублируете ли вы функции МЧС?

Г.С. Не дублируем. Исходя из законодательства Российской Федерации, пропажа человека или человек, терпящий бедствие, не являются чрезвычайной ситуацией. Когда пропадает бабушка, это ЧС для одной бабушки. Такими случаями должна заниматься полиция, но у нее нет инструментов для подобного поиска. Так сложилось.

В России есть области, где полиция участвует в поиске людей. Настоящие полковники прочесывают лесные массивы, ищут пропавших. Но это роль личности, а не система, у полицейских нет ни подходящей формы, ни оборудования. А главное, ни в одной службе сотрудники не проходят соответствующего обучения.

Допустим, спасатель идет в лес искать заблудившегося человека, например, грибника. Таких спасателей на район три, иногда пять. Район — это большая территория, где есть дороги, населенные пункты. В это же время на дороге может произойти ДТП, где нужно использовать оборудование, вырезать человека из железного капкана, а спасатели в это время находятся в лесу. Это означает, что мы потеряем людей, попавших в беду на дороге. Спасатели должны расставлять приоритеты, и поиск для них в этом случае приоритетом не является.

Это не значит, что спасатели не ищут людей, мы ищем их вместе. Но в целом, поиск пропавших людей — это задача не для полиции и не для МЧС.

Есть мы, и тут я говорю не про «ЛизаАлерт», я имею в виду собирательный образ людей, которые участвуют в подавляющем большинстве поисков на территории России. Мы по-прежнему действуем всем миром. Поиском занимаются добровольцы, и нужно сделать так, чтобы у них появились на это ресурсы.  

Э.М. Зачем ехать к месту поиска за тысячу километров? Не проще ли найти людей на месте, организовать штаб и начать поиски?

Г.С. Едут специалисты, которые организуют поиски, то есть люди, которые поведут за собой добровольцев. В чем уникальность истории «ЛизаАлерт»? Мы умеем из хаоса создать порядок. Когда мы искали Лизу Фомкину, в честь которой назван отряд, СМИ не сообщало о пропавшем ребенке. Пропал и пропал. Сейчас это повод для новости, и когда он появляется, собирается толпа тех, кто хочет прямо здесь и сейчас помочь спасти человека. Все люди разные, и это абсолютный хаос, который никакой пользы в поиске принести не может. Мы же можем организовать этих людей, чтобы они были эффективны. И для этого нам приходится за тысячи километров везти спецов, обученных организовывать работу.

Десять-пятнадцать человек образуют ядро штаба, десятки людей водят добровольцев на природе. В первый день, наблюдая за сотнями собравшихся перед штабом, мы по лицам выбираем тех, кто, как нам кажется, быстро научится. Мы даем таким людям простые задачи, обучаем их.

Э.М. Сколько в среднем длится обычный поиск, сколько человек в нем задействовано?

Г.С. Обычный поиск в России — это до десяти участников. Давайте сейчас говорить про природу, такие случаи заметны. Поиск в городе — это совсем другое, город еще сложнее, но пропажа человека менее очевидна. Примерно 70% пропавших в России теряются в городах. Пока мы сейчас с вами разговариваем, по Лиговскому совершенно точно прошел человек, страдающий деменцией, который не знает, где он живет. Сколько времени пройдет, прежде чем его родственники поймут, что он потерялся? Когда подадут заявление в полицию? Когда с нами либо свяжутся полицейские, либо родственники узнают, что мы существуем?

При поисках в природной среде в Московском регионе среднее количество участников приближается к тридцати, в Питере — в районе двадцати, в регионах — совершенно по-разному. В целом по стране мы научились в первые сутки после получения заявки спасать 96%. Это нереально высокие цифры, которые не являлись нам даже в самых смелых фантазиях. Такой результат достигается благодаря быстрому реагированию, наличию техники и знаний. Самый важный ресурс — это не беспилотник, а постоянное обучение. Беспилотник — это круто, но если мы не знаем, что делать, он бесполезен.

Постоянное обучение — сложнейший процесс. В Москве в год у нас четыре тысячи случаев в природной среде, а в Бурятии — десяток. Как нам сделать так, чтобы поиск был одинаковым по качеству? Никак. Только перераспределяя ресурсы из “прокачанных” регионов, перегруженных ими, туда, где их мало. Знание, оборудование, технологии.

Э.М. В больших городах, например, в Москве, есть множество камер. Помогают ли они искать людей?

Г.С. Система называется ЕЦХД, это почти 200 тысяч камер, которые установлены на подъездах в Москве, и это очень круто. Но проводить человека из точки А в точку Б почти невозможно, камер недостаточно, надо больше. Система распознавания лиц сверхэффективна, но мы как добровольцы не имеем к ней доступа.

В Московской области мы получили официальный доступ к системе наблюдения, и это очень полезно. Естественно, мы будем пытаться дотянуться до ресурсов, которые нам нужны. Но тут необходимы системные изменения. Наш главный враг — потеря времени, нам нельзя терять время. Каждый день мы что-то недополучаем из-за того, что что-то упустили — минуту, час, день.

Несколько вопросов я задал и Ивану Гузу, заместителю генерального директора «Авито».

Э.М. Ищете ли вы на «Авито» какие-то товары, которые могут помочь добровольцам в поисках?

И.Г. Мы ориентируемся на нашу аудиторию, рассказываем людям о том, что они могут помочь «ЛизаАлерт», и делимся тем, как это можно сделать. Помимо того, что мы обеспечиваем отряд жильем там, где это возможно, «Авито» обращается к своей аудитории, а это уже почти 60 миллионов человек в месяц. Мы рассказываем про отряд «ЛизаАлерт», объясняем, что именно нужно отряду. «Вы можете помочь вот этим и вот этим, нужны такие-то вещи». Многие помогают деньгами, благодаря этому у «ЛизаАлерт» появляется нужное оборудование.

Вторая тема — это обучение. Мы планируем создать совместный курс по онлайн-безопасности. Многие считают, что в сети могут обмануть только бабушек, но это не так. Люди, не знакомые с различными схемами, могут попасться на крючок. Мы хотим создать курс, который поможет правильно защитить себя и свою жизнь. Онлайн стал неотъемлемой частью жизни, поэтому каждому нужно думать про цифровую гигиену.

Для нас это логично, так как мы вкладываем большие усилия в безопасность компании, нашего продукта, обучаем как сотрудников, так и своих клиентов. И тут кто-то может решить, что взаимодействие с «ЛизаАлерт» надуманное, но мы так не считаем. Неважно, в какой среде вы находитесь, в природной или в цифровой, основы безопасности должны быть вам знакомы, вы должны понимать, что можно делать, а что создает для вас риски. Исторически некоторые из нас знают, как себя вести в лесу, кто-то лучше, кто-то хуже. У нас есть подсказки, истории родителей, и мы ориентируемся в окружающем мире. Цифровой мир появился не так давно, и пока мы не освоились в нем на хотя бы базовом уровне. 

Э.М. Если выйти за рамки «ЛизаАлерт», существуют ли какие-то другие социальные программы?

И.Г. У нас много различных программ, в разработке находится еще большее их число. Однако я хочу подчеркнуть, что мы создаем продукты, которые включают в себя социальные программы. Например, размещая какие-то объявления, вы можете отправить деньги в благотворительные фонды, тогда вы получаете знак добра в своем профиле. Это то, что лежит на поверхности.

Давайте посмотрим на то, что происходит с нашим обычным продуктом. Недавно мы запустили доставку, причем субсидируются первые три доставки, они стоят 49 рублей. В целом, компания берет на себя до 99% стоимости доставки, и это тоже наша социальная роль. С одной стороны, мы знакомим наших клиентов с собственным продуктом. С другой стороны, помогаем людям безопасно экономить и получить доступ к большему количеству лучших предложений. Можете верить или нет, но мы всегда думаем о том, как мы можем облегчить жизнь людям, сделать ее проще и удобнее. И я, и наша команда делаем это от души, поэтому я могу спокойно утверждать, что «Авито» — социально-ориентированная компания как для клиентов, так и для сотрудников. Мы всегда думали и будем думать о людях.